Князь - рыцарь
Если слово «князь» написать для англичан в фонетической транскрипции - [kniath], то мы увидим всю степень близости этого слова английскому «knight» и к древнегерманскому «kniuсht». Это не случайное совпадение. Вероятнее всего, все три слова имеют древнегерманский, а может быть и протогерманский источник, обозначавший в коренном значении человека имеющего определенные обязанности или его социальный статус. Для того чтобы докопаться до истины надо всего лишь забыть про границы государств и посмотреть на демографические процессы последних 15 веков.
Главная критика дальнейшего анализа может быть основана на выводах некоторых этимологов утверждающих, что происхождение слова «рыцарь» в английском варианте исходит из переведенных ими древних германских и скандинавских слов как «молодой слуга», что и являло собой описание первого в своем роде вассала для господина. Однако, в свете того, что англичане сами являются в массе своей теми самыми древними германскими племенами, и успешно завоевав остров Великая Британия, не теряли до конца свою идентичность, местами, вплоть до развитого средневековья, даже несмотря на покорение их норманнами и датчанами. Об этом свидетельствуют документы подобные «Хартии вольности», где англо-саксонская знать борется за свои права с норманской. Поэтому крайне сомнительно, что им требовался какой-то кривой перевод германского слова, и что они не понимали его смысла без неверного толкования кем-либо. Соответственно, речь не в различном толковании, а именно в преобразовании самой роли «кнехта» в свете иных условий жизни. Представить, что такое толкование слова было изначальным тоже никак нельзя. Ведь, появление самого слова произошло задолго до возникновения феодального строя, в среде скандинаво-германских общин, где каждый мужчина был воин и все его слуги это были люди порабощенные им лично, то есть не свободные, рабы. И уж «кнехту» зваться тогда «молодым слугой» было никак нельзя, ибо не было рабов, которые имеют еще и своих рабов. Невозможно представить, что будучи даже личным рабом вождя племени, такой человек будет возглавлять воинство из части свободных воинов этого племени, и не будет тут же убит, как только примется командовать, возможно, вместе с тем самым вождем. Скорее всего такие выводы этимологов является притягиванием за уши фактов к теории, где они специально берут за источник уже состоявшиеся раннефеодальные отношения, а не копают вглубь веков.
Действительно, немецкий кнехт, вероятно, появляется из некоего «младшего вождя», «командира военного похода» посредством регулярных самовольных или нарочных походов с дружиной, доверяемой ему вождем или поселением. В ходе истории превращается в вольного «рыцаря-князя». Затем, все кнехты, которые не ушли за пределы сформировавшегося в итоге государства, были вовлечены добровольно или принудительно новыми германскими правителями в орбиту политического влияния, а затем напрямую обращены в вассальную зависимость, (что прочно закрепилось в разрядах к 12 веку), в воинскую повинность, а еще позже кнехт перешел уже из воина регулярного войска в самый известный термин 16 века — ландскнехт, обозначающий воина-наемника, то есть любого вооруженного на свои деньги и лично свободного человека, не являющегося конечно ни военным лидером, ни дворянским титулом. Тенденция мельчания на лицо, не правда ли? И к 18 веку кнех — это уже просто безземельный крестьянин, обрабатывающий чужую землю, по факту тот же крепостной.
Западно-европейский рыцарь придя своим названием, а часто и личной персоной, из германо-скандинавских краев на всю Европу, в первую очередь в лице завоевателя, так «низко» не пал, вернее, как будто «законсервировался». По всей видимости, к 14 веку именно западноевропейский knight остался тем, чем он был в самом корне своего существования — военным лидером, отличаясь от прообраза зари средневековой общинной вольницы только вассальной присягой господину, как оттиском общеевропейских феодальных отношений, где все кому-то принадлежат. Но он не стал и князем, в том качестве кем мы его знаем на территориях Восточной Европы. Не зря в позднее средневековье четко видно, что, например, русские князья в адаптации текстов западноевропейских вовсе не knight, а dux, то есть «герцог» (до появления титула маркиз это была вообще вторая ступень от короля или императора). Справедлив ли такой взгляд, и как же наши князья дошли до жизни такой?
Чуть отпрыгнем в сторону. Для тех кто не читал статью про бояр, отрывок из нее:
Всем нам известно, что у русского князя были вторыми по значимости «титулы» в его личном совете не герцоги, но бояре. До уничтожения боярской думы и окончательного унижения этого сословного титула Петром Великим около 1711 года, везде в истории боярин — это важная на Руси фигура и в политике, и в экономике. Однако, слово боярин происходит от протогерманского boerman — «человек-весло». Изначально это были воины не просто составлявшие команду боевого корабля, как считается некоторыми исследователями, нет, уверенно можно говорить, что имеется ввиду не ряд весел, на которых сидели обычные воины, а Весло — которым управлялась ладья или иное судно. То есть по идее боярин этот — кормчий, а значит он не обязательно на одном корабле с князем, но князь такому человеку особенно доверяет управлять и командовать другим кораблем в его «флоте», то есть люди особо заслуженные и пользующиеся доверием не только князя, но и других воинов. В скандинавской аналогии с викингами такой человек-весло — кормчий, рулевой (древн. сканд. «styræsmand»). Читая саги, легко заметить, что отношение викингов к стирсманам, именно такое как у русов к боярам по описаниям в летописях.Итак, теперь очень логично предположить, что звание боермана точно так же вознеслось до могущественного титула боярина в средневековой Руси, как и сам «князь». Через обширные завоевания и расширение прав и полномочий в связи с необходимостью осваивать все больше и больше власти и могущества, загребаемой латной рукавицей.
А на другой стороне у нас Западная Европа, где все еще со времен римских цезарей поделено и размежевано. Поэтому тут князь, он же knight, не превратился хотя бы герцога, тем более не в короля, а сохранил свое употребление в отношении самого нижнего дворянского титула. В то время как на Востоке были необъятные просторы земель, для позарившихся на них князей-захватчиков, которых было мало для такой обширной территории (по понятным причинам непривлекательности покорения бедного населения, по сравнению с богатым Западом). Но когда они туда добирались то легко присваивали огромные территории, не получая практически ни единого достойного отпора со стороны разобщенных и слабых местных племен (в основном, славянских). Были сложности с крупными торговыми городами, которые являлись главными целями походов, но в соответствующей статье описано как хитро с этой сложностью было покончено. В итоге, почти все поголовно прибывшие «рыцари» стали владельцами больших территорий с ничем не стесняемой свободой и властью внутри завоеванных границ. И тот же самый процесс на Западе был или ограничен набегами, без захвата власти над территориями и иначе не получалось: все уже было давно поделено на лоскуты еще со времен Римской Империи, и даже сохранились ее остатки в той или иной форме, с культурой подчинения неким «высшим правилам», законам — что очень сильно тормозило самозахват владений какими-то рыцарями-авантюристами и передел территорий все больше шел через крупные вторжения и полномасштабные войны с уже имеющимися феодальными и протофеодальными владельцами этих земель. Небольшой отряд, даже профессиональный и хорошо вооруженный, не мог рассчитывать на успех ни в чем большем, кроме как разбой или грабительский рейд. Так и получилось, что слово «рыцарство», по идее, должное быть равным слову «княжество» - на деле имеет совершенно иное значение. Так как князь, той же самой Руси 11-12 века уже полностью сливается с понятием землевладельческого титула, «изгоями» прозвали в то время князей, которые бы не владели своими землями или городами. Поэтому «княжество» - это уже земля, владение, государство, в то время как «рыцарство» - так и осталось привилегированное военное служение признаваемое через отличие доблести и совершенства навыков, совсем никак не обозначающее каких-то личных земельных владений и прав на это. На Руси появилось и следующее развитие «княжение» - то есть означающее уже процесс производный от титула, который намекает на то, что ровнять титул Князь, с титулом Герцог — это все же не истинное соотношение феодальных прав и возможностей, так как нет «герцогения» означающих процесс правления герцога, нет даже таких производных как «короление», а есть только производное от древней латинской формы означающих правление областью «reign». Если согласиться с такой аналогией, то можно утверждать, что в восточноевропейском понимании именно Князья стали первой и единственной формой абсолютной власти и управления землями. Таким образом сравнивание князей в том же английском переводе с герцогом или принцем (реже маркизом), это ни что иное, как угодничество своим правителям-королям, или некий политический снобизм, что тоже нельзя отметать.
XIII век. Рыцарь. Князь. Кнехт.
Русский князь до 15 века это даже более абсолютный монарх, чем европейский король, ибо не имел над собой никого и ничего, что ограничивало его волю и решения (кроме ситуативно сильного боярско-купеческого сословия). А европейский король, после раздробления большой Империи франков, принимал помазание и благословение на свое правление, хотя и формально, но от некоего высшего престола — религиозно-католического центра Рима, где разрабатывался кодекс поведения и ограничений для королей, который со временем только усиливал свое влияние на слабеющие троны.
В тоже время, благодаря этому процессу у нас теперь есть любопытная возможность посмотреть с чего начались в раннем средневековье равные по смыслу слова, образу жизни и статусу рыцарь, кнехт и князь, и чего этот один и тот же, воображаемый человек достиг в разных частях Европы к 15 веку.